Бабушка Леры умела гадать. Причём на любых, самых простых и потрёпанных картах.
Гадала она по-своему, ей говорили иногда: - Что ты выдумываешь, какая прибавка в семье? Семь пик - это к слезам, глянь, она же с десяткой пик и тузом выпала.
Но баба Саня точно знала, что это к беременности той на кого она гадала.
У неё была какая-то своя логика, которая не подчинялась общепринятой. Но главное, что всё сбывалось.
Иногда казалось, что ей и карты-то не нужны.
Лера просила погадать и ей, но бабушка никогда не бралась за это, говорила, что на «своих» гадать нельзя. И за гадания, денег или чего-то ещё, ни с кого не брала. Даже обижалась, если предлагали. Лере же гадать разрешила только на старый Новый Год, и - то лишь выливать белок от яйца в воду и смотреть на то, что там видится. А там почти всегда купола церковные получались. Бабушка улыбалась и говорила, что это добрый знак.
Спойлер
- По-другому гадать не каждый может, а потому и браться не надо,- говаривала она. - Опасно это. И ещё, запомни, не гадай на Рождество и Крещение никогда.
- А как же, ведь всегда все в эти праздники гадали? - не успокаивалась девочка.
Но баба Саня тут же прекращала с ней разговор на эту тему.
Жила в их деревне Павлина Петровна (наверное, по документам Паулина, а может и впрямь Павлина, никто не знал, но все её звали именно так). Лера звала её - баба Пава. У женщины была небольшая пасека, и она часто угощала девочку мёдом. Лицо у Петровны пересекал наискосок старый тонкий шрам, словно лицо зачеркнули. Откуда тот шрам, Лере никто не рассказывал, хотя она частенько донимала свою бабушку этим вопросом.
А потом Петровну убил собственный муж. Зарубил, когда та из погреба вылезала, голову снёс, как цветок скосил.
Однажды, баба Саня всё же (после долгих Лериных приставаний) рассказала девочке про тот шрам и про то, что же на самом деле с Павлиной произошло. Детям не говорили, хотя гудела деревня после того странного убийства долго ещё.
Было им с бабой Павой лет по семнадцать. На Крещенье решили девчонки на суженого поворожить. Зеркала, свечи, кольцо в церкви венчанное и всё такое.
В полночь села у зеркала Павлина и начала приговаривать про суженого, чтобы показался. Саня близко не подошла, побоялась, издали смотрела.
Видят, в зеркале - поле снежное, часовой на посту с саблей стоит. Даже лицо можно было разобрать. Вдруг он на Паву замахнулся саблей. Тут в дверь постучали.
Девушки вскрикнули от неожиданности. Что-то блеснуло в воздухе (при свечах не разобрать). Лицо у Паулины залило кровью, его чем-то острым и холодным рассекло. Зеркало раскололось. К двери подскочили - там никого. Кровь вытирать стали.
Как же удивились девчонки, когда нашли на полу саблю в крови испачканную. Замотали её от греха в тряпку да спрятали в подпол за приступок. А через пол - часа брат Павы пришёл.
Они и не заикнулись про гадание – побоялись, что заругает. Сказали, что зеркало уронили, сестра его споткнулась и упала на стекло. Вот тогда-то у бабы Сани и появился талант с картами говорить (вроде, как награда за то, что она тогда не стала гадать).
Потом, Пава замуж долго не выходила. С таким-то лицом кто же позарится?
Взял её в жёны немолодой уже мужик из соседней деревни, Семёном Никифорычем его звали. Он служил долго (тогда 25 лет служба была), потом ещё и в штрафную роту попал. Так что лет ему немало было.
Паулина хоть и с изъяном, но девка крепкая, работящая. И она его вроде даже раньше видела, только не могла вспомнить где. Пожили мало. Он пил сильно.
Однажды, стал он в очередной раз про шрам спрашивать. Она никогда никому не говорила, а тут вдруг всё и рассказала.
А он ей в ответ: - Стою на посту. Снег валит, никого кругом. Вдруг кто-то саблю мою будто вырвал из ножен. Я всё обшарил - не нашёл. Меня за это в штрафную роту отправили. Не шутка, часовой оружие на посту потерял. А покажи мне ту саблю, если не врёшь.
Она полезла в подпол и вытащила свёрток, покрытый слоем пыли и паутины. С нему никто не прикасался с того времени, как спрятали.
Развернул её муж тряпку и ахнул: - Моя!
Паулина уже вылезать начала из погреба-то.
И тут с криком:
- Ах ты, ведьма проклятая! - резко рубанул Семён с плеча той самой сабелькой и снёс ей голову. Сабля за годы в сыром погребе даже не затупилась. Догнала видать Паулину судьба. А потом, мужик за сердце схватился и упал замертво.
Прошли годы.
У самой Леры уже правнучка родилась. В их семье больше никто не умел на картах гадать так, как её бабушка. Да и не разрешала Лера этого делать ни детям, ни внукам. @ Лана Лэнц "Сказы"
Новые фото
Лучшие фото
